Александр Маркьянов - Зло именем твоим [СИ]
— Два-ноль, прикрой!
Ответа не было. Он обернулся — но не увидел ничего, не было ни скутера, ни его водителя.
Иранец каким-то образом умудрился заметить падающего на него сверху боевого пловца, у него в руках было что-то, что занимало обе руки. Развернуться он не успевал — но он каким-то невероятным движением ушел с линии атаки, нож американцы промахнулся мимо шлангов и чиркнул по толстой стали баллонов. Бросив то, что он держал в руках, иранец выхватил свой нож — но американец успел достать его, не смертельно — но ранив. Он видел — как у иранца потекла кровь, это был как иссиня черный ручеек. И тут что-то прилетело из темноты, что-то такое, что сильно ударило его в грудь и вгрызлось в ногу, лейтенант выпустил рукоятки скутера, попытался грести — и тут понял, что он не может делать это. Последним, что он помнил — была нарастающая волна боли…
Что они делают?
Для того, чтобы его не обнаружили — энсин был вынужден лечь на дно, заваленное всяким мусором и подкрадываться к противнику буквально ползком. У иранцев не было такого совершенного оборудования поиска и ориентирования, какое было у него — поэтому иранцы стремительными черными рыбинами скользнули над ним и ушли куда-то в сторону.
Подводная лодка! Их интересует подводная лодка! Что-то на подводной лодке, что они должны заполучить любой ценой. Или заминировать ее, что тоже не исключено. Если заминировать, то он умрет, подводный взрыв безжалостен, повреждения человеческого тела при взрыве под водой бывают намного более серьезными, чем повреждения на суше, даже взрыв обычной гранаты может превратить человека в обтянутую резиной мясную котлету. Но минировать лодку — смысла нет, игра идет с открытыми картами. Значит, им что-то нужно, что-то в самой лодке…
И тогда у него есть шанс…
Голубой огонек в воде резанул по глазам, он был как Полярная звезда, на которую ориентируются путешественники всего мира. Энсин смотрел на нее, пытаясь понять, что происходит, потом понял…
Подводная сварка! Они режут корпус лодки, хотят вытащить что-то!
Первого своего противника он убрал быстро и чисто — это была его игра, он видел его, а иранец его — нет. Он был дальше всего от лодки, охраняемой семью боевыми пловцами, выстроившими что-то вроде неровного каре вокруг лодки. Он лениво шевелил ластами, удерживаясь на одном месте и на нужной глубине — и энсин подкрался к нему так близко, что мог убрать с одного движения. Но он ждал. Он ждал и видел, что у него что-то в руках, что-то, напоминающее русский подводный автомат, которые русские — как они клялись — не продавали Ирану. И только когда двое со специальной горелкой, способной работать в водной среде проникли в лодку, только когда запас дыхательной смеси в основном баллоне подошел к концу, только когда вражеский боевой пловец изменил позу, заработал ластами и "лег" на воду, чтобы присоединиться к своей группе — только тогда энсин атаковал. Он атаковал против правил, в воде, как и в воздухе, нужно атаковать сверху, на пикировании, имея запас по высоте — он атаковал снизу, можно толкнувшись ногами и выбросив вперед руку с зажатым в ней боевым клинком. Он рассчитывал на один единственный удар — и не ошибся — попал туда, куда надо, в печень Враг замер, будто пораженный током — а он, продолжая движение, проплыл мимо, сумев выхватить из послабевших рук автомат. И потом он сделал то, что по здравому размышлению не сделал бы никогда в жизни — он, не спеша и не прячась, размеренно работая ластами, направился к лодке и группе людей, суетящихся около нее,
Врага обманул автомат. Он нарочно плыл, выставив его вперед, луч света мазнул по нему — иранцы почувствовали, что рядов в воде кто-то есть — но он заставил себя плыть, зная, что он обнаружен, и зная, что если он ошибся, то по нему сейчас ударят из нескольких автоматов и изорвут его на клочки. Но по нему не ударили, он рискнул, он сыграл — и выиграл. И, как это обычно и бывает — если не наносишь удар ты — наносят удар тебе. Подплыв на расстояние, с которого невозможно промахнуться, и мысленно прорепетировав перенос огня — энсин открыл огонь по противнику из подводного автомата…
Плот — стандартный, надувающийся при помощи баллона с углекислым газом — медленно тонул, потому что он был настроен на нейтральную плавучесть, а одна из стрел, выпущенных автоматом энсина, пробила одно из его отделений. На плоту, уже отстыкованном от лодки — в боку лодки было вырезано большое, прямоугольное отверстие — лежало, принайтовленное широкими резиновыми ремняминечто.
В голове мутилось, уже чувствовался недостаток кислорода — регенерационная смесь работала на пределе — и энсин знал, что если эта дрянь опустится на дно, то он ее уже не поднимет. Ни за что. Но плот не опустился, впереди плота было что-то вроде лошадиной упряжи, упряжь была рассчитана на двоих, причем явно двоих сильных пловцов, не страдающих от недостатка воздуха для дыхания. Энсин оглянулся — и не увидел никого, кого бы можно было впрячь в эти сани. Только он, единственный выживший среди мертвых тем, взбаламученных донных отложений, щедро разбавленных кровью, кровью своих и чужих. И он решил, что пусть он отравится и сдохнет — но он должен попробовать отбуксировать эту дрянь наверх. Потому что иначе — все будет напрасно.
Как его поднимали на борт Марки пять вместе с его грузом — энсин не помнил.
Через несколько часов
Индийский Океан
Ударный авианосец USS Ronald Reagan (CVN-76)
Вице-адмирал Джей — родители дали имя Джузеппе, но со времен Норфолка он предпочитал стандартное и незапоминающееся Джей — Галеано, прадед которого немало попортил крови американцам, воюя в составе знаменитой "десятой флотилии"[57] — нервно вымерял шагами длину своего рабочего кабинета, который временно предоставил ему капитан ударного авианосца Рональд Рейган, сам перебравшись в менее притязательную каюту. В капитанской каюте Рональда Рейгана стоял роскошный стол, за которым сам Рейган работал, будучи губернатором Калифорнии, а кабинет был отделан под Красный кабинет, в котором Рейган частенько работал вместо полагающегося президенту Овального. Вице-адмирал считал эту обстановку омерзительной, но работать приходилось здесь, потому что больше было негде. От стенки до стенки в этой каюте было двадцать два шага, и вице-адмирал знал это уже наизусть.
Напротив него в кресле растянулся молодой капитан Ник Малдини, тоже итальянец, один из немногих людей, пользующихся доверием подозрительного вице-адмирала. Капитан Мальдини относился к управлению военно-морской разведки и координировал разведку в акватории Персидского залива для ликвидации "москитных" сил Ирана и обеспечения свободного мореплавания. В его задачу входил так же поиск прибрежных укрытий малых подводных лодок Ирана — то есть в его зону ответственности входило так же побережье и все порты.
— Черт, как эти ублюдки могли про…ть такое?! — адмирал как всегда не стеснялся в выражениях — эти хаджи могли поднять нас на воздух!
— Сэр, у нас были данные о некоторых экспериментах в этой области.
Адмирал резко остановился, так резко, что чуть не упал.
— Так какого же хрена вы молчали об этом, капитан?!
— Сэр, у нас не было ни единого подтверждения.
— Похоже, сейчас оно у нас есть. Вы уверены, что сейчас какой-нибудь хаджа не буксирует заряд на погружаемом плотике в нашем направлении? Там — адмирал показал на стену с фотографиями, имея в виду берег — найдется миллион желающих стать шахидами, подохнуть, только чтобы поджарить нам задницы…
— Сэр, информации не было…
Вице-адмирал раздраженно махнул рукой, взялся за телефон
— Это Галеано говорит. Что там у вас, вы разобрались с этим дерьмом? Черт, ну хорошо давайте босса… Это адмирал Галеано. Что-то есть? Хорошо, поднимайтесь, поднимайтесь. Черт бы все побрал…
Через несколько минут, в капитанской каюте появился реакторный босс — низенький, почти квадрантный Том Дженкис, гениальный механик и специалист по любым механизмам. Глядя на его грубые, мясистые пальцы, трудно было поверить, что он способен починить механические часы — но членам команды он их чинил не раз.
— Сэр!
— Без этого. Докладывайте, что у вас и нормальным языком.
— Мы проверили устройство дозиметром, вскрыли транспортную капсулу — или то, что считали транспортной капсулой. Дальше я лезть не решился, нужно ждать специалистов министерства энергетики или группы обеспечения ядерной безопасности.
— Специалисты из Минэнерго уже на Кипре, Треска за ними вылетела. С чем мы имеем дело?
— Сэр, я не могу давать заключения…
— Черт, Дженкинс, мне не до плясок.
— Сэр, я полагаю, мы имеем с ядерным взрывным устройством мощностью до килотонны, первоначально изготовленным в виде ранцевого ядерного фугаса, а потом переделанного в морскую ядерную мину. Мы считаем, что это устройство действующее, это не макет и не пустышка, набитая отработанным реакторным топливом.
